Пионер.

Митя Ольшанский горючими слезами пишет в своём ЖЖ:

«Самая главная эмоция, господствовавшая во мне последние годы, самое важное ощущение, все возраставшее и делавшееся только тяжелее - сильнейший страх смерти».

И нигде бедному литератору Ольшанскому не спрятаться от страха приближающейся смерти, даже под одеялом.

Вообще-то, Митя, вам по делам вашим следует опасаться не смерти, в первую очередь, но побоев. Которые при вашем слабом организме, действительно, могут оказаться и до смерти.

Дальше там случился фантастический диалог о бессмертии революционеров.

- вы хотите сказать, что коммунисты верили в вечную жизнь?
- Я хочу сказать следующее: они не собирались умирать
- Из данной цитаты лишь следует, что работе может помешать некая проблема ("убьют белогвардейцы"), а о том, что смерть неизбежна - ни слова.

Если бы Галковский теперь не был особенно душевно болен, он бы оценил.

Вечно собираются жить и бесстрашные либертарианцы. Они объясняют Мите суть своего исторического оптимизма:

- А не надо придерживаться людоедских взглядов, тогда и страшно не будет. Вне зависимости от того, существует ли бессмертие души.

С Невидимой Рукой Свободного Рынка и помереть не страшно!

За полтора века интеллигенция так и не решила проблему Базарова:

- … Да вот, например, ты сегодня сказал, проходя мимо избы нашего старосты Филиппа, - она такая славная, белая, - вот, сказал ты, Россия тогда достигнет совершенства, когда у последнего мужика будет такое же помещение, и всякий из нас должен этому способствовать... А я и возненавидел этого последнего мужика, Филиппа или Сидора, для которого я должен из кожи лезть и который мне даже спасибо не скажет... да и на что мне его спасибо? Ну, будетон жить в белой избе, а из меня лопух расти будет; ну, а дальше?

- Полно, Евгений... послушать тебя сегодня, поневоле согласишься с теми, которые упрекают нас в отсутствии принципов.

- Ты говоришь, как твой дядя. Принципов вообще нет - ты об этом не догадался до сих пор! - а есть ощущения. Все от них зависит.

Бога нет и жить СТРАШНО.

Надо будет сегодня вернуться к религиозной тематике.

Откуда нижеследующая цитата? О ком? Подумайте не спеша.

«Торжество бесовщины, празднество подлецов и упырей, которым радость надругаться над ближним, а потом его же оболгать. У них получилось в этот раз - купили и застращали лидера, сменили суды, набили прессу своими лживыми бесенятами. Нет закона, нет права, нет совести и чести».

По стилю нечто вроде г. «Завтра», сакраментальное обличение жидов. Не так ли?
( Collapse )

Проблема Эффективных Менеджеров не нова. Известны классические способы её решения:

«… Уврар пробовал было прельстить Наполеона предложением новых «интересных для казны» комбинаций, которые его величество, наверное, примет, но его величество не скрыл, что наиболее интересной для казны комбинацией он считает немедленное заключение Уврара и его товарищей в Венсенский замок и отдачу их под уголовный суд. «Объединенные негоцианты» отнеслись к этому мнению императора с полным вниманием и, хорошо зная нрав собеседника, сочли его аргументацию исчерпывающей: в ближайшее же время они отдали казне 87 миллионов франков золотом, не настаивая при этой прискорбной для них операции ни на каких уточнениях, ни бухгалтерских, ни юридических. «Я заставил дюжину мошенников вернуть награбленное», – так сообщал Наполеон об этом случае в одном письме к своему брату, тогда неаполитанскому, позднее испанскому королю Жозефу».

Путин явно не Наполеон. Бонапарт расстрелял бы демонстрации в пользу Ходорковского картечью из пушек, а самого олигарха повесил на площади под жизнерадостные аплодисменты сограждан.

Читал бурное обсуждение темы «новоязычество и христианство», и видел, как оно сползает на традиционные рельсы: кто хорошие люди – православные или язычники? Откровенно говоря, все хороши.

На самом деле массы христиан и новоязычников не так уж далеко отстоят друг от друга. Люди хотят примерно одного и того же, с той разницей, что «язычников» не удовлетворяет православная архаика и мутная противоречивая доктрина. Однако их «язычество» выглядит как откровенный новодел, ролевые игры (хотя часто милые и полезные), и церковь легко одолевает конкурентов.

Чего хотят обыватели от религии, хорошо объяснено в статье о.Гриория.

«… эти люди говорят, что они "веруют во Всевышнего", и, когда видно, что это искренне, проникаешься и доверием к человеку. "Нормальный верующий", будь он мусульманин, христианин любой конфессии или иудей (о более экзотических для наших широт религиях говорить не буду), — это человек с какими-то принципами, с какой-то бытовой честностью (и не надо тут вспоминать, что в книгах некоторых религий честность считается обязательной только в своем кругу: простые люди обычно воспитываются не по книгам).

"Религия простых людей" — это элементарные нормы общежития, освященные божественным авторитетом. Бог такой религии — это просто помощник в делах житейских, утешение в несчастьях, экстериоризированный образ собственной совести… Это такой общий знаменатель, к которому приходят, на уровне народной веры, все религии. Толща народная не пропускает никакого экстремизма — ни суровостей христианской аскетики, ни мусульманского джихада, ни иудейской ксенофобии».

Люди в массе взыскуют не религиозного, но сакрального. То есть нечто трансцендентного, что поможет им в жизни, поможет жить. Не человек исполняет Волю Бога, но бог(и) служит(ат) человеку (обществу). Не человек для Бога, но бог для человека (общества). И т.д. и т.п.

Бессознательно такой подход гораздо шире распространен, чем принято считать. Вот довольно характерный пример. Вполне благонамеренные с виду ортодоксальные христиане любят поговорить за христианскую этику и мораль. Однако вопреки интеллигентскому богословию никакой христианской этики и морали не существует. Для христианина не этика, но должна быть исполнена Воля Божья. Разумеется, вокруг христианства в человеческом общежитии неизбежно формируется некая этика, но это не христианская этика, а именно что околохристианская. Этот факт редко понимают интеллигентские богословы.

Проблема большая, важная, сложная. Удод написал пространную полезную статью насчет воззрений и духовных запросов советских и постовестких «агностиков».

«Среди нас живёт немало людей, которые считают, что мир не исчерпывается фрейдо-марксистскими постулатами и агностическими представлениями о "каком-то там" сбежавшем от науки Боге».

«Они не задумываются об основах личной веры, но чисто формально считают себя православными (отсюда, кстати, чудеса российской статистики, когда православными себя называют чуть ли не 80% населения, а регулярно посещают храмы едва ли 10-15%; этакое стихийное православие без церкви.
Православие в том виде, какое есть, этих людей, однако, не устраивает».

Повторюсь, в такого рода претензиях к церкви нет ничего особенного дурного. Здесь не нужно никого осуждать, важно определиться с иерархией ценностей. Обыватели в массе желают светской национальной «религии», – не заумной, но чтоб с бодрящей мистикой, красивыми древними обрядами и прочей романтикой. Всякого рода «религиозные» новоделы у нас вряд ли имеют широкую перспективу (хотя такого рода сект и учений в мире сколько угодно), ибо не имеют за собой авторитета духовной и культурной традиции. То есть слишком бросается в глаза, что Диснейленд. Поэтому православие имеет серьезные потенциальные перспективы. Вопрос в том, сумеет ли оно ими воспользоваться.