В отзывах на разоблачение нами знаменитой исторической фальшивки известной как «Великая китайская стена» оппоненты не балуют нас разнообразием аргументации, в основном придерживаются линии, которая сводится к тезису: …наглый неуч и позорный кретин, смирись перед величием Научной Истории!

И всё-таки наше терпение было вознаграждено, нашёлся и конкретный аргумент в пользу Великой стены.

«И напоследок, Пионер, только для вас и ваших единомышленников один-единственный, но убийственный напрочь факт, который рушит все ваши спекуляции как карточный домик. Я его мог привести сразу, но решил, что не могу отказать себе в удовольствии два дня понаблюдать как вы тут важно раздуваете ноздри. Итак, Великую Стену видело первое русское посольство в Пекин Ивана Петелина, произошедшее (внимание!) в 1619 году. А время начала правления маньчжурской династии... 1644 год. За сим искренне желаю вам прекратить заниматься конспирологией и начать учить историю. Всего наилучшего»

Ну что ж, наконец-то деловой разговор. Рассмотрим историю сношений русских с Китаем, попробуем установить, чего в 17 веке в Поднебесной видели русские послы.

«В IХ томе «Истории Российской» Николай Михайлович Карамзин сообщил о найденной в Императорской Публичной библиотеке в Петербурге рукописи «по списку Толстовскому», содержащей историю первого русского путешествия в Китай 1567 года. В 1849-м этот текст напечатал известный собиратель древних рукописей И. Сахаров в «Сказаниях русского народа». Из рукописи следовало, будто бы Иван Грозный по примеру других цивилизованных монархов отправил казаков во главе с атаманами Иваном Петровым и Бурнашом Елычевым «с грамотами к неизвестным народам». Путь первопроходцев лежал за Уральский хребет, а их целью была Великая Поднебесная Империя Китай.

Текст, опубликованный Сахаровым, содержал «тем государствам роспись, которыя за Сибирью государства, Китайскому государству и Мунгалской земле и с государства жилым и кочевым и великой Оби реки и прочим рекам». Там красочно описывались красоты и богатства Китая, высокий уровень вооружения Поднебесной, особенности ее религиозной жизни. Автор подчеркивал великую честь, которую оказал китайскому правителю царь Иван Васильевич, прислав послов, подарки и пригласив китайцев прислать ответную дипломатическую миссию».

По каким-то загадочным причинам чудесная история посольства Ивана Грозного в Китай, не хуже других подобных, историкам не глянулась. И хотя публикация Сахарова давно признана фальшивкой, хозяйственным историографам жаль расставаться с ценной «Росписью», и она по сию пору кочует даже по солидным энциклопедиям как самое древнее описание русскими Китая. Составление «Росписи» приписывают разным русским послам в Поднебесную (как увидим, по большей части фигурам тоже мифическим).

«Однако, к сожалению, датировать установление русско-китайских отношений 1567 годом не приходится. Перед нами подделка, которых в изданиях Сахарова немало. Она сделана на основе подлинного текста, описывающего путешествие казака Ивана Петелина, добравшегося до Поднебесной в 1618 году».

Ай-яй-яй, оказывается подделка. Ладно, зато у нас имеется посольство Ивана Петелина. Уверенно сообщается, что в 1619 году по поручению томского воеводы некто Иван Петелин (в разных источниках его титулуют казаком или учителем или переводчиком) достиг Пекина. Поскольку Иван прибыл в Пекин без подобающих даров, то император его не принял. Зато северному гостю китайцы вручили грамоту для русского царя, и в 1620 году он вернулся в Россию. Эта грамота долго хранилась в Посольском приказе, о чём в ней говорится, в Москве никто понять не мог, отсюда и пошло выражение «китайская грамота».

Брокгауз и Эфрон о Петелине (он там назван Петлиным, ниже разъясним казус) сообщают следующее:

«Первые сведения о Китае были получены в России при Иоанне Грозном, от казаков Ивана Петрова и Бурнаша Ялычева, посланных в 1567 г. для разведывания о неизвестных землях. В 1618 г. были посланы тобольским воеводой два казака, Иван Петлин и Петюнька Казылов, которые проникли, по всей вероятности, в Пекин и привезли грамоту от имени императора Вань-ли»

«Петлин Иван — сибирский казак из города Томска, времен царя Михаила Федоровича; известен как составитель "Росписи китайскому государству и пообинскому и иным государствам, жилым и кочевым улусам и великой Оби реки и дорогам". Роспись, по словам самого П., была написана им во время его поездки в Китай, предпринятой по поручению государя в 1620 г. По возвращении из путешествия он представил государю в Москве свое описание вместе с "чертежом". По мнению Карамзина, П. составил свою "Роспись" по записям казаков Ивана Петрова и Бурнаша Ялычева, бывших в Китае в 1567 г., сам же в Китае не бывал. В работе П. есть, однако, некоторая доля самостоятельности, несмотря на ее большое сходство с записью Петрова».

Как видим, к концу 19 века общепринятой являлась версия, что Ивен Петелин использовал записи послов Ивана Грозного. Затем догадались, что посещение Китая в 1567 году Иваном Петровым и Бурнашом Ялычевым фальшивка, но почему-то это открытие укрепило историков в убеждении, что китайское путешествие Петелина тогда уж точно подлинное.

И что особенно интересно, Иван Петелин якобы видел Великую стену. Это свидетельство очевидца очень важно, ведь 1619 год это как раз расцвет последней Великой стены, результат её двухвекового строительства минской династией. Очень интересно изучить отчеты Ивана Петелина о его китайском путешествии, не правда ли.

Однако выяснятся, что в русских архивах какие-либо записи о мисси Петелина в Китай не обнаружены. Также не найдены ни оригиналы, ни копии знаменитой китайской грамоты, поэтому не представляется возможным достоверно установить, кем и кому они были написаны, о чем в них говориться и когда они были получены.

«При отсутствии богдоханских грамот на туземных языках, оказывается невозможным не только полагаться на правильность сохранившихся переводов и точность передачи характера официальной бумаги, но относительно двух древнейших богдоханских грамот, датируемых обыкновенно 1619-м и 1649-м годами, невозможно даже установить ни имени китайских императоров (годов правления), со стороны которых присланы эти грамоты, ни времени написания и отсылки бумаги».

«Найдены были эти две грамоты, по замечанию Н. Бантыша-Каменского (Н. Н. Бантыш-Каменский, Дипломатическое собрание дел между Российским и Китайским государствами, изд. В. Флоринским, Казань, 1882, стр. 6—7), в «коллежском архиве, или вернее говоря,— в Посольском приказе, в царствование Алексея Михайловича; когда и кем они были доставлены в Москву — неизвестно; содержание их оставалось также неизвестным до 1675 года, когда Н. Спафарий из Тобольска прислал в Москву их переводы. В наказе, данном Ник. Спафарию при его отправлении в Китай, между прочим, значилось «домагаться, дабы присланные из Китая в Россию в древния времена четыре листа на китайском языке переведены были в Пекине иезуитами на латинский язык: ибо в чем тогда состояли требования китайскаго двора, российскому государю доселе неизвестно, поелику в Москве никогда не бывало и ныне нет китайскаго языка переводчика (Ibid. стр. 25—26.)». Об этих китайских грамотах, взятых для перевода, Н. Спафарий писал из Тобольска царю Алексею Михайловичу:

«. .. а которые государь листы китайскаго языка для выразумления посланы со мною холопом твоим ис посолскаго приказу и я холоп твой в Тоболску сыскал человека китайскаго языка и только государь тот человек перевел два листа а в двух листах не перевел только перевел ханово имя и лето а про писмо сказал что то писмо перевесть он не умеет и те переводы послал я холоп твой к тебе великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичу всея великия и малыя и белыя росии самодержцу к Москве под сею отпискою апреля в 15 день а отписку государь велел подать в посолском приказе боярину Артемону Сергеевичу Матвееву да дьяком думному Григорию Богданову Ивану Евстафьеву......

В грамотах китайских ханов написано: Валли китайский царь из руси приехали два человека и Валли китайский царь говорил им руским людям с торгом приходите и торгуйте… и т. д. А как тот лист писан тому 56 лет».

«В Пекине относительно двух первых грамот иезуиты сказали Спафарию, что они писаны были лет 200 тому назад и более и не к московскому государю, а к некоторым боярам жившим по Шингалу реке и от старого никаньского хана Унгли-ея, а не от богдойского, и грамоты могут быть названы жалованными грамотами на владение землею (Н. Б.-Каменский, op. cit., стр.). Между тем в сохранившихся русских переводах этих грамот не упоминается имя хана Унгли-ея, и ни одним словом не говорится о наделении кого-либо землею».

«… вопрос о подлинности двух древнейших богдоханских грамот к московским государям от 1619 и 1649 годов, а вместе с тем и о начале переписки между русскими государями и китайским правительством, пока не отысканы китайские оригиналы названных [68] грамот или не даны непоколебимые исторические указания об их действительном значении,— надо считать открытым»

«Все сохранившееся переводы богдоханских грамот от XVII века по своему содержанию, кроме двух вышеозначенных, касаются одного лишь вопроса,— вопроса об улажении дел на Амуре, и представляют собою, как показывают сохранившееся памятники на туземных языках, скорее пересказы, чем переводы: заключают в себе много измышленных переводчиками добавлений или страдают весьма существенными пропусками. Несоответствия переводов оригиналам часто касаются не только стереотипных добавлений вроде царских титулов, приветствий, благопожеланий и даже «челобитий» со стороны богдоханов русским [69] государям, каковые добавления переводчики часто делали «страха ради», но иногда совершенно неправильно передаются и фактические данные».

Всё это занятно, но откуда же известно о путешествии Ивана Петелина в Китай? Оказывается, что впервые сообщение о путешествии русского в Китай публикуется во Франции в 1729 году, на французском языке. Причём это перевод с латыни, сделанный в Ост-Индии. Сразу возникает недоуменный вопрос, каким образом отчёт русского посла Петелина оказался на латинском языке и попал в Ост-Индию?!

«В нашем издании Сборника Бержерона (Recueil de divers Voyages curieux faits en Tartarie, en Perse et ailleurs. A Leide, 1729) сокращенная реляция Петлина помещена в «Traite des Tartares» (столбцы 105 по 113) под заглавием: Voiage du Moscovite Evesko Petlin en Tartarie et Cathai ou [306] Chine, en 1620. О путешествии Петлина говорится также и во введении к Сборнику Бержерона: Traite de la Navigation (столбцы 46 и 47). Об источнике, откуда заимствована реляция Петлина, Бержерон говорит следующее: «Un Extrait s’en trouve en latin dans l’Inde Orientale dn Docteur Godefroi; mais la Relation toute entiere est en Atteman, dont nous donnona ici la traduction faite par le Sr. Godefroi, Historiographe du Roi»

Заметим, что во французском источнике русского посла именуют московитом Evesko Petlin, и вообще говоря, при переводе русских имён и фамилий на латинский, с латыни на французский, а затем обратно на русский можно получить разные результаты. Как, когда и почему Петелин превратился в Петлина, мне установить не удалось, да и не важно. Для скрупулезности отметим, что точного имени «Петелина» мы тоже не знаем.

Относительно причин появления истории Петлина на латинском языке в Индии мы может только строить правдоподобные предположения. Если эта история вообще не мистификация, то о визите русского посланца в Пекин должны были сохраниться отчеты иезуитов. После появления при пекинском дворе Маттео Риччи иезуиты фактически взяли под контроль внешние сношения Китая (что и не удивительно, невежественные китайцы не знали ни географии, ни далёких стран, ни иностранных языков). Так что отчет о визите Петелина, ежели он имел место, следует искать в иезуитских архивах.

Правда, сделать это будет нелегко. Хранящиеся в Китае архивы иезуитов абсолютно засекречены, к ним не допускают иностранцев. В Европе осторожно опубликовали небольшую часть хранящихся в архивах материалов иезуитов по Китаю, но трудно судить, насколько глубокой редактуре/цензуре они при этом подвергаются. Приведём пример с записками знаменитого Маттео Риччи. Вроде бы его отчетные записи впервые были изданы в 1615 году одним из его соратников, вернувшимся в Европу. Оригиналы записей Маттео никто не видел. Однако в 1911 году объявили, что найдены подлинные записи Маттео Риччи на итальянском языке, что издание 1615 году это неполный перевод на латынь, а теперь вот, наконец, издают подлинный дневник Маттео Риччии. Не знаю как профессиональные историки, а мне не понятно, почему Риччи не писал на латыни как все образованные европейцы его времени, тем более иезуит, и что это за «итальянский» язык в 16 веке?

Вернёмся к путешествию Петелина. В лучшем случае, мы имеем доклад иезуитов 1620 года о показаниях русского посла, каким образом он добрался до Пекина, которое сообщение по неясным мотивам позднее выдали за отчет самого Петелина. Ну и ладно, так что же там сообщается о Великой китайской стене? А НИЧЕГО. В тексте нет никаких сведений о собственно стене, о её размере, толщине, высоте, из чего она сделана, количестве башен, гарнизонах. Буквально говорится следующее:

«Петлин повествует, что «от Мальчикатуна до китайского Крыма до рубежу езду конем два дня». Действительно, от нынешнего Куку-хотона до Ша-ху-коу считается 200 ли расстояния, — что приблизительно соответствует двухдневному переходу. Крым — это монгольское Кырым, — стена».

Интересно, с какой это стати во французском тексте, являющимся латинском переводом якобы с русского, может появиться искаженное монгольское «кырым», означающее стена? Вообще-то кырым по-тюркски означает «ров» (неужели мы открыли Великий китайский ров!), стена по-монгольски «хэрэм». Ну а далее по тексту всякое подходящее упоминание «рубежа», то есть китайской границы, интерпретируется таким образом, что речь идёт о Великой стене. Вуаля!

И кстати, что могло означать слово «крым» для русского в начале 17 века? В тюркских наречиях кырым-крым обозначало укрепленный городок, обнесенный рвом. Вероятно, название полуостров Крым происходит от расположенного на перешейке рва, известного как Перекоп. Так что слова документа «до китайского Крыма до рубежу» приходится понимать так, что речь идёт о китайской приграничной крепости, и только.

И случай с историей визита Петелина в Китай это ещё сравнительно пристойный вариант работы историков. Всё-таки Петелин в 1619 году в принципе мог добраться до Пекина и получить грамоты для русского царя от китайского императора. О появлении русского посланника в Пекине имеются косвенные и весьма сомнительной достоверности сведения из европейских источников, но время и сам факт визита русских в Китай вероятно не искажены. Однако чем там кончилось дело, с уверенностью говорить нельзя, нужно отыскать иезуитские архивы по Китаю. А может быть, Evesko Петлину китайские басурмане отрубили его буйную голову за непочтительность к Сыну Неба? Как знать, всё возможно. Во всяком случае, морочить публику баснями, что русский посол Петелин в 1619 году видел Великую китайскую стену, это циничная наглость.